Солдат-освободитель

Ломиковская Ирина

Студентка 1 курса направления «Экономика»

Моего прадеда звали Ефим Андреевич Коротченко, и за свою жизнь он пережил много сложных событий. Он родился в царской России. Принимал участие в боевых действиях рабоче-крестьянской Красной Армии в Польской Республике, воевал в советско-финской и Великой Отечественной войнах, а также застал годы революции.

Мой прадед провел свое детство и юность в Брянской области. Жизнь в те годы нельзя было назвать спокойной, так как тогда только установилась Советская власть. В тридцатые годы он был раскулачен и сослан в Донбасс. Но через некоторое время его отпустили за хорошее поведение, после чего он вернулся в родную деревню. Прадед устроился там на работу дежурным полицейским, но через пару лет уволился, потому что местные жители были недовольны тем, что бывший ссыльный стал стражем порядка в их деревне. Затем он со своей семьей отправился в небольшую деревню Творишино, которая находится в Брянской области.

Когда началась Великая Отечественная война, ему было 34 года. К тому времени у прадеда уже был хороший военный опыт, и, наверное, именно поэтому, отправляясь защищать Родину, он сказал жене и детям, что обязательно вернется домой живым и невредимым.

Как Ефима Андреевича забрали на фронт, до сих пор помнит мой двоюродный дедушка Николай Ефимович. «Его вызвали в военкомат и дали приказ сопровождать молодых солдат до города Клицы, где базировалась наша армия. Им выдали 6 винтовок и 100 патронов на случай, если придется защищаться. В деревне председатель колхоза выделил ему лошадей и повозки – около двух десятков на место. Всего в дорогу отправилось около шестидесяти новобранцев, и нам, мальчишкам, пришлось их провожать, а потом гнать лошадей обратно», – рассказывает мой дедушка.

На западном фронте в начале войны ситуация была особенно сложной. Советская армия отступала, а фашисты захватывали новые территории. Небольшая колонна призывников во главе с Ефимом Коротченко двигалась, постоянно прижимаясь к лесу, чтобы их не заметили с воздуха. Будущим героям предстояло преодолеть всего тридцать километров, но шли они медленно. Через несколько часов Ефим приказал остановиться. «Давайте подождем темноты и двинемся дальше», – скомандовал он. Все расположились отдохнуть. А когда начало темнеть, в лагерь приехал встревоженный брат Ефима, отвел его в сторону и сказал, что ночи ждать нельзя, фашисты хотят напасть сегодня. Николай Ефимович не знает подробностей того разговора: кто готовил покушение и зачем, ему неизвестно. Он помнит только, как отец позвал его к себе и велел немедленно возвращаться домой. После этого он крикнул: «Коммунисты и комсомольцы, подойдите ко мне!» Из леса вышло чуть больше десяти человек. «Вот как получается, – пробормотал Ефим, – я «кулак», и я иду воевать за свою родину, а вы...». Солдаты сели в машину и отправились в путь.

В боях за столицу прадедушка получил свое первое серьезное ранение и был доставлен в госпиталь, который тогда располагался в подземном переходе метро. Там, на станции Комсомольская, ему сделали операцию, вытащили осколок, а когда он поправился, его отправили в военное училище, где он провел почти 5 месяцев. Он получил звание лейтенанта и был назначен командиром разведывательной роты.

Прадед был одним из первых солдат-освободителей, вернувшихся в деревню. Боевые действия шли всего в нескольких километрах отсюда, и он приехал к своей семье на один день. «Мы были на улице с мальчишками, – вспоминает Николай Ефимович, – и я смотрю, едет тётка моя на телеге, а с ней лейтенант, смотрю на него и не понимаю, что это отец мой, как закричу: «Папа!» Побежал к нему, тут ещё ребят высыпало, обступили его, а он смотрит по сторонам: «Где семья моя? Живые?», а я стою уже возле него: «Здесь мы!» На следующий день он ушел на фронт, и его семья увидела его только после войны. День Победы он встретил в Германии, в городе Кенигсберге. После этого его отправили в Беларусь, в город Лиду, куда его семья переехала в 1946 году. Здесь он работал политруком в железнодорожном училище. А когда его сын Николай подрос, они поехали с ним на целину, где он стал председателем рабкопа. Он прошел всю войну – от начала до конца, был тяжело ранен, но все же выжил и вернулся домой, потому что тогда, в 1941 году, он, глядя в глаза своему сыну, пообещал, что обязательно вернется.